31 июля 2010 года, суббота
Лето в этом году не просто жаркое, а аномально жаркое. В прежние лета температура подскакивала слегка за 30 градусов ну на день, ну на другой. И всё... А сейчас! Уже месяц температура в Москве под 40 градусов. А если чуть за 30 градусов, то это долгожданное похолодание. Трава в Москве выжжена солнцем, с деревьев опали зеленые листья, а на сухой земле появились трещины, как в пустыне. Сплю, не накрываясь одеялом, и всё равно утром встаешь совершенно употевший, а подушка просто мокрая от пота. Нынешняя жара побила метеорологические рекорды…
В феврале этого года Санька с Антоном родили дочку Ксению, и я перешел на следующую эволюционную ступень – стал дедушкой. Никак не могу привыкнуть к тому, что когда Саша говорит «папа», то это относится уже не ко мне, а к Антону. Гая и Сергей любезно предоставили нам свою дачу в Калистово, на которой во времена оно мы сидели с маленькими Павликом, Андрюшкой и Санькой. Теперь на даче «отдыхают» Люся, Данька, Санька, и Ксюшка. Что и говорить, нынешняя жара переносится на даче значительно легче.
У меня на работе, в технопарке «Строгино», есть кондиционеры, но из-за жары они постоянно ломаются. Как говориться: «Нам бы все импортное ругать!» А в четверг неожиданно заработали на полную мощность, и в итоге я простыл. Вот-вот в поход, а у меня сопли. Как назло!
Удаловы, Урал и Евгений Ваулин собрались на Камчатку к Ичинской сопке. Однако, Спекторов и я не горим желанием ехать с ними, ибо в 2002 году мы побывали практически в тех же местах. Татьяна Смирнова предложила съездить мне на Кузнецкий Алатау и прислала описание маршрута. Мне понравилось. Когда на даче поминали Лёху, я рассказал о своих планах Марине Гринцевич, а она сводим детям, и Серёжке с Манькой очень захотелось пойти в этот поход. Я разослал описание маршрута моим прежним сопоходникам, надеясь на то, что и они составят мне компанию, но въедливая Ирина Пронина напомнила мне, что в 2005 году мы уже там были. Перечитал свой дневник – точно были. Прежний поход мне понравился, но второй раз в то же место… Но, как говорится, поздняк метаться. Гринцевичи уже загорелись идеей этого конного путешествия, да и Данька в этих местах не был. Да и сам маршрут проходит больше по тайге, нежели маршрут похода в 2005 году. Предложил Спекторову составить мне компанию, а он все никак не решит: ехать или не ехать! И все-таки в июле он соблаговолил поехать на Кузнецкий Алатау. Посему, летим мы, разумеется, разными самолетами, но мой билет, купленный в начале мая, стоит 12 000 рублей, а Евгению Константиновичу билет в конце июля обошёлся уже в 29 000 рублей. Вот такая разница в цене!
Люся вчера приехала из Калистово, чтобы проводить меня и Даньку. И вчера же Спекторов у себя на РВ – это конспиративное название его квартиры у метро «Речной Вокзал», устроил так называемый «медосмотр». Пришел я и Захаров Сергей. Неожиданно для меня на «медосмотре» почему-то оказался и Кулек – сын Алёны и Кена, но горячительных напитков, слава Богу, не употреблял. Спекторов всё сетовал – раньше на «медосмотр» приходило человек двадцать, а сейчас еле-еле набралось только три. Как поётся: «Ох, как годы бегут…». Домой приехал на такси около часу ночи в полном здравии и уме.
В субботу мы под мудрым руководством Люси собрали рюкзаки. Даньке и мне очень запомнился указующий рык Люси: «ГЕРМЫ НА ДНО!!!». Ну, в смысле, что первыми на дно рюкзака нужно положить гермомешки, а на них укладывать остальные вещи. Команда была выполнена мгновенно и с максимальным тщанием!
Я, Данька и Спекторов до Домодедово едем на «Аэроэкспрессе» от Павелецкого вокзала. Несколько взволнованный Спекторов при встрече сообщил, что сегодня к нему на балкон прилетел белый голубь, и что же это за знак такой. Я хотел было брякнуть: «К смерти!», но вовремя удержался. Серёжку, Маньку и Марину в Домодедово на машине привезла Иришка. Около 2030 наша группа встретилась. Марина и Серёжка суетятся и нервничают. Серёжка – потому что летит первый раз и боится, а Марина в соответствии с «занимаемой должностью».
Мы должны вылететь в 2235 на Boeing 737-300 компании «ТрансАэро», а Спекторов в 2240, но на самолете фирмы «Сибирь». После регистрации Евгений Константинович звал меня в буфет для «освежения дыхания», но я отказался.
Рейс самолёта Спекторова официально задержали на час, а мы взлетели с небольшим опозданием в 2310. Серёжка сидит у иллюминатора и смотрит на желтую россыпь огней Москвы. Почти сразу после взлета мы поднялись выше облаков и снова увидели закат. Скоро второй раз наступила ночь. Серёжка и Манька ничего не едят, и даже воды не пьют. Нервничают…
01 августа 2010 года, воскресенье
Серёжка просто прилит к стеклу иллюминатора и неотрывно пытается пронзить взглядом ночную мглу. Самолет пару раз немного поболтало, но в целом полёт проходит нормально. Даньку одолел сон. Я сижу и утираю слезы и сопли, льющиеся рекой. Проклятые кондиционеры! Ночь длилась два часа.
В 740 самолет приземлился в аэропорту Емельяново. Получили багаж и, отбиваясь от назойливых таксистов, прошли в здание аэропорта, дабы ожидать там прибытия Спекторова. В 835 приземлилась «зеленая колбаса» Спекторовского самолета это фирменные цвета авиакомпании «Сибирь», и группа счастливо воссоединилась, но теперь на Красноярской земле.
В 920 сели на рейсовый автобус и поехали в Красноярск. Новые правила покупки билетов на междугородние автобусы предполагают предъявлять паспорт пассажира. Борьба с терроризмом!
Базулин-младший: «Когда мы ехали в «Икарусе» 70-х, который еле ехал и ужасно вонял паленой резиной, мне пришел на ум отрывок из «Трое в лодке, не считая собаки». Друг Джерома К. Джерома купил как-то в Ливерпуле пару сыров: «Чудесные это были сыры – выдержанные, острые, с запахом в двести лошадиных сил. Я как раз был тогда в Ливерпуле, и мой друг попросил меня отвезти его покупку в Лондон. Я заехал за сыром и увез его в кэбе. Это была ветхая колымага, влекомая кривоногим запаленным лунатиком, которого его хозяин в минуту увлечения назвал лошадью. Я положил сыр наверх, и мы тронулись со скоростью, которая сделала бы честь самому быстрому паровому катку в мире. Все шло весело, как на похоронах, пока мы не повернули за угол. Тут ветер ударил запахом сыра прямо в ноздри нашему рысаку. Это пробудило его, и, фыркнув от ужаса, он ринулся вперед с резвостью трех миль в час. Ветер продолжал дуть в его сторону, и мы еще не достигли конца улицы, как наш конь стлался по земле, делая почти четыре мили в час и оставляя за флагом всех калек и толстых пожилых дам.»
Пока ехали по городу на автобусе, я ещё раз убедился в неказистости и безликости Красноярска. Однако, дом-«долгострой», поразивший меня в 2005 году, похоже, все-таки достраивается. На автовокзале приобрели билет на автобус до Шарыпово. Отправление в 1100. Оголодавший Спекторов купил вонючий чебурек, который после недолгих раздумий от греха подальше выкинул в урну, и банку пива. Мы влезли в автобус, куда не пустили двух весьма нетрезвых пассажиров, что насторожило Спекторова, и наша честная компания двинулись в Шарыпово. В 1140, к своему изумлению, мы прибыли в аэропорт Емельяново и триумфально последовали дальше, впрочем, сохраняя некоторое недоумение по поводу нашего анабазиса в Красноярск. Проехали Ачинск, Тарасовку и еще несколько населённых пунктов. Всю дорогу спим, пытаясь хоть как-то компенсировать усохшую часть ночи. И вот в 1830 мы в Шарыпово. Из встречающих никого нет! Звоню Николаю, организатору похода и владельцу туристической фирмы. Он удивляется, ибо ждал нас только в 1930. Но вот планы скорректированы, и мы на двух такси прибыли в поселок Сартучюль. К счастью, в сравнении с 2005 годом мало что изменилось. Разве что значительно улучшилась сотовая связь.
Е.К. Спекторов: «Водка тоже никуда не делась – в сельпо ее полно, отпускают без очереди.»
Вечером нам устроили роскошный ужин, мы прогулялись к озеру, а ночью дивно спали на полу гостиничной юрты. Погода отличается от Московской температура около 10 градусов. Небо в тучах!
02 августа 2010 года, понедельник
Около юрты на привязи были две собаки, которые всю ночь жалобно тявкали и скулили, отпугивая от нас пугливую серну сна. Встали в восемь, а через полчаса Николай привез ещё одного туриста Ольгу. Скоро выяснилось, что она курит, и к нескрываемому облегчению Спекторова, пьет водку. Наташа, ещё одна владелица фирмы, приготовила нам на завтрак восхитительную кулебяку и яблочные пироги.
Базулин-младший: «Я поел только кулебяку, т.к от яблочного пирога мне не досталось ни кусочка! Обжоры…»
В качестве замечания к вышеприведённому комментарию могу напомнить пословицу: «В большой семье не щёлкай клювом!» Но ближе к телу, как говаривал «Гиви де Мопассан»… Увы, случилось, в смысле произошло, неприятное событие. Дело в том, что Николай и Наташа пасут лошадей не на привязи, а просто отпускают их на вольные травы. Обычно на следующее утро лошади возвращались домой. Но нам не повезло, или лошадки почуяли, что их заставят таскать туристов! В это утро кони не пришли, и Николай отправился на их поиски. Как вскоре выяснилось, они повстречали медведя, и в испуге убежали далеко в тайгу. Коля пытался найти их по следу, но след потерялся в поле. Приблизилось время обеда. Туристы доели остатки завтрака. Появилась водочка, и Спектров с Олей довольно конкретно вкусили. Потом Наташа и Оля послали за пивом шестнадцатилетнего Женю, который приехал на базу, чтобы следить за порядком, так как Коля и Наташа ведут нашу группу.
Серёжка Гринцевич едет на лошади впервые, но амуницию подготовил основательно, и когда он вышел из юрты в черной ковбойской шляпе, в кожаном жилете, блистающим металлическими бляхами, в поручах и в черной майке, все потрясённые его видом замерли. «Это был такой мужчина! Такой мужчина!1».
Получили арчимаки и запас провизии в поход и, с опасением, что вещи и еда не влезут в перемётные сумы, принялись их упаковывать. Но часа через два все успешно справились с поставленный задачей.
Отчаявшись найти дезертировавших животных, Коля взял у знакомых двух лошадей и, наконец, около 1800 мы выдвинулись в поход. Мне достался мерин Джой, которого я ласково прозвал Джойчик. Коля предупредил меня, что у Джоя есть особенность – переходя через лужи и речки, он может лечь. Ну что ж, буду начеку! Небо в облаках. С севера набежали тучки и истекли на нас холодным дождем. И вообще, к вечеру похолодало. Дошли до реки Никчерюп. Так как вышли поздно, то Коля решил идти не до урочища бабки Софьи, а остановиться в 2300 у раскатанной избы охотников. Эту избу сделал Коля со своими друзьями, но однажды, когда они подъехали вечером к избе, что бы переночевать, оказалась, что она занята заезжими охотниками, которые отказались освободить место хозяевам. В итоге избу раскатали, в соответствии с тезисом: «Так доставайся же ты никому!». Быстро расседлали лошадей, разбили лагерь. Коля запалил костер. Наташа устроила долгожданный перекус, а Коля стал готовить макароны с двумя банками тушенки. Данька во время перехода после дождя замерз, но не решил всех тормозить, чтобы достать непромокаемую куртку. Скромный мальчик!
Ехали часа четыре. Прошли около двадцати километров. Был дождь. Довольно прохладно. Вечером около 10 градусов, а ночью, думаю, было около нуля градусов, ибо, выйдя ночью «до витру», окоченел ногами.
03 августа 2010 год, вторник
Вчера вечером Спекторов клятвенно божился, что встанет в 8 часов, чтобы воодушевить сопоходников на ранний выход. Но его невнятное бормотание, что надо вставать, началось только в начале одиннадцатого. Прикинув, что по московским меркам это еще шесть часов, я стал уговаривать его подремать еще пол часика, но железный Спекторов был неумолим, как Феликс Эдмундович.
Базулин-младший: «А я спал как убитый и вообще ничего не слышал.»
Все стенки палатки и тент утром были обильно покрыты конденсатом. Это наблюдение заставило меня вспомнить, что по запотевшим стеклам машин ГАИшники вычисляют выпивших водителей.
На завтрак варить кашу не стали, и, к огромной радости Спекторова, нарезали сыр, сало, копченую корейку и помидоры. Спекторов был несказанно рад такому повороту событий. В 1320 группа тронулась в путь. Подошли к урочищу бабки Софьи. Так оно называется по имени женщины, которая отказалась в начале 1960-ых годов «укрупняться» и осталась жить в доме деревни, неожиданно ставшей неперспективной. От деревни практически не осталось следов – только редкие столбы, да иван-чай с крапивой там, где раньше стояли дома. Идем вдоль реки Никчерюп по долине с остями черных деревьев, сгоревших 17 лет назад во время чудовищного пожара.
Впереди едет Коля, за ним я и Спекторов. Мы постоянно ведем беседы на разные темы, безжалостно пресекая разговоры, касающиеся политики. Серёжка – молодец! Уже вполне освоился, но иногда при прохождении по полусгнившим мосткам ему не сразу удается заставить по ним идти лошадь. Предпоследним едет Данька в бандане на голове и маске на суровом лице, а в конце кавалькады едет Наташа. Данька, похоже, скучает. Надо попросить переставить его поближе к началу. Около 17 часов устроили перекус с чаем. И снова езда шагом по заброшенной дороге. По пути Коля набрал грибов для вечернего супа. Дождя нет, но небо в тучах. Иногда налетает легкий ветер. Стало смеркаться, и Коля около 2000 объявил стоянку.
Разбили лагерь. Коля натаскал дров, и ближе к ночи мы развели большой костер. Вечер довольно теплый. Перед нами долина и горы в вечерних сумерках. Кроме нашего костра, ни одного огонька. За ужином возникла тема, посвящённая алкоголю и конопле. Беседа была такая бурная, что я решил пройтись с Данькой по ночной дороге. Отошли от стоянки метров на триста. Костра не видно, и мы стоим в поле, окружённые ночной тишиной. То ли в ушах звенит, то ли где-то далеко поцвиркивают цикады – не пойму!
Выяснилось, что «всепомнящий» Спекторов забыл, то ли в Москве, то ли на базе в Сартачуле, все носки, за исключением тех, что были на ногах. И сейчас ведет дипломатические переговоры с Серёжкой по поводу аренды нескольких пар носков из его неслыханного запаса в двадцать пар.
Проехали около тридцати километров за шесть часов.
04 августа 2010 года, среда
Ночь была намного теплее, чем предыдущая. Я спал без вкладыша и отлично себя чувствовал. Общий подъем случился в 930. На завтрак Наташа приготовила гречку с тушенкой. Похоже, что она выполняет функции шеф-повара, а остальные у нее на подхвате – овощи почистить, посуду помыть и так далее.
Базулин-младший: «Готовила, кстати, Наташа очень вкусно. А посуду мыла Машка! Глупое помыкание…»
Вышли в 1330 и, не спеша, идем себе по возрождающейся тайге. Погода, не смотря на ночной дождик, изумительная – на небе веселые облачка с белоснежными краями, температура около 30. На пути встречаются полусгнившие гати и истлевшие бревна, из которых раньше были сделаны мостки. Николай постоянно указывает нам на поляны, где раньше, до 60-х годов, были деревни. Оторопь берет от того, как вымерла людская жизнь в тайге. А ведь раньше деревни были на расстоянии 5-10 километров друг от друга.
В 1500 на берегу реки Юзик устроили дивный перекус. Желающие – я, Серёжка, Манька и Ольга (Базулин-младший: «А Спекторов? Вообще с него и надо было начать!») искупались в холодной реке. Спекторов ограничился водными омовениями мощного торса и благородного лица. Довольно жарко. Похоже, у меня сгорят лицо и руки. А все из-за лени, так как утром я поленился достать рубашку с длинными рукавами. В 1700 прозвучала команда «по коням», и мы продолжили движение и скоро пересекли реку Юзик. Так как на стандартном маршруте образовалась осыпь, то свернули влево и вышли на щебенчатую дорогу. После перехода через ручеек, где лошади пили воду, строй смешался. Спекторов устремился на своё место в главе цепочки и, проезжая мимо Маньки, получил от её лошади прицельный удар копытом в левое колено. Очень неприятный удар. Деликатный Спекторов даже не выматерился! Оценив состояние лягнутого, Коля решил немедленно искать место для стоянки. Доехали до трактора, таскающего бревна с лесоповала и от мужиков, работающих на нем, узнали, что на противоположном берегу реки можно найти хорошее место для стоянки. И действительно, после непродолжительного поиска в 1830 остановились в роскошном месте: огромный луг с травой для пропитания лошадей, недалеко рукав Юзика для нашего купания и ровная площадка для палаток. Бедный Спекторов не может ходить – коленка распухла и болит. Раненый лежит на коврике и пьет водку. Серёжка вырезал ему суковатый костыль и Спекторов, подобно Джону Сильверу, используя костыль и меня, как дополнительную опору, доковылял до кустов, где и справил малую нужду. Мы подшучиваем над Евгением Константиновичем, надо сказать, излишне жестко, по-солдафонски. Коля сказал, что завтра в Орджоникидзевском надо сделать рентген. Кто знает, может быть, коленка треснула!
Ехали примерно пять часов, и одолели около двадцати километров. Спекторов был лягнут в коленку.
05 августа 2010 года, четверг
Всю ночь Спекторов жалобно стонал и кряхтел, пытаясь уложить поудобнее свою травмированную конечность. Но когда он забывался тревожным сном, его богатырский храп отражался от опушки леса на дальнем краю луга и возвращался к нам могучим эхом. Утро выдалось туманным. Спекторову несколько полегчало, и он самостоятельно зашаркал в лес. Николай принял такое решение – сегодня дневка, коленка Спекторова должна выздороветь и завтра группа продолжит путь.
На завтрак была дивная рисовая каша с курагой и изюмом. Перевязали лошадей на новые места. Серёжка, когда встал, первым делом, побежал к своей Джуне, посмотреть, как она там, а потом стал приставать к Коле с вопросом, нужно ли поить кормящую лошадь. Коля сказал, что такой необходимости нет, так как трава сочная и работы для лошади сегодня не будет. Но Серёжка схватил матерчатое ведро, набрал воды в Юзике и ушел поить Джуну. Через несколько минут он с радостным воплем: «Выпила!», стремглав промчался мимо нас к реке за вторым ведром. Видя такую прыть и слегка мучимый угрызениями совести, я решил попоить Джойчика, но он пить не стал.
После завтрака решили отправиться на прогулку до вершины близлежащей горки. Пошли Коля, Наташа, Серёжка с Манькой и я. Неугомонный Серёжка озаботился вопросом: «Донесётся ли звук с вершины горы до нашего лагеря?», и упросил Даньку поднять коврик, если Данька услышит свист с вершины горы. За час неторопливой ходьбы поднялись на вершину. Жарко и все довольно здорово упрели. Услышав наши истошные вопли и свисты, к радости Серёжки, едва различимый на таком расстоянии Данька поднял коврик. Пофотографировали горы, покрытые лесом, и за полчасика вернулись в лагерь.
Бодрый Спекторов уже практически здоров и обдаёт нас освежённым дыханием. Надо сказать, в лице Ольги он нашёл вполне достойного со… сотоварища. Ольга весьма и весьма не прочь приложиться к «заветной бутылочке». Пообедали консервами с чаем.
У Серёжки вторая идея фикс! Он принялся сооружать гамак из подручных материалов. Манька и Данька помогают ему. Взрослые, не переставая пить водку, посмеиваются над затеей Серёжки, пророча неудачу. Но дети ловлю себя на мысли, что Серёжке 26 лет, не дрогнули (Базулин-младший: «Потому что не пили!») перед таким неверием взрослых, и продолжили строительство гамака из веревок, переплетая их палками и лапником. Скоро гамак, похожий на висячий погребальный костер индусов был готов. Я вызвался быть испытателем, и после успешной приёмки гамак был передан в эксплуатацию. Серёжка, довольный донельзя, устроил себе тихий час, расположившись в гамаке. Спекторов тоже пошел набраться… Нет, нет! Только сил перед ужином.
На ужин были макароны с тушёнкой и компот. Возлияния продолжились. Я тоже выпил за компанию рюмки три. Жалко и, более того, неправильно, что и Николай пьет на равне со Спекторовым. Во всяком случае, мне так показалось!
Серёжка, Манька и Данька тем временем бегают, как угорелые, с ведрами и поят всех экспедиционных лошадей.
Настроение тостующихся перманентно повышалось, и вот уже раздались песни. Я улёгся в гамак читать «Плаху» Айтматова, но не смог сосредоточиться и ушел на берег реки, где шум струй заглушал пение Спекторова и Ольги. Неугомонные дети продолжают поить лошадей. Почитав с полчаса, я вернулся к костру и, не смог встроится в разговор изрядно хмельной компании, и отошел от костра в поле, где и постоял немного.
Наконец, Спекторов неуверенно предложил выпить по последней, и Ольга уверенно поддержала почин. Стали расходится по палаткам. У костра остались дети, Ольга и я. Я завёл с детьми разговор о моде. Неожиданно в разговор встряла Ольга, и объявила меня носителем греха гордыни. Ну что, я мог ответить? Конечно, я согласился. Но Серёжка решительно пресек её переход на личность. Увы, Ольга, по-видимому, чувствует мою неприязнь к своей персоне, которую мне не удаётся скрыть.
Коленка у Спекторова уже лучше. Надеюсь, завтра отправимся в путь.
06 августа 2010 года, пятница
Утро выдалось хмурым, но без дождя. Евгений Константинович очнулся от здорового сна со вполне сносной ногой, чем и обрадовал всех экспедициантов. На завтрак подавалась гречневая каша с двумя банками тушенки. Лицо Спекторова выражало блаженство и лишь изредка сурово сдвигающиеся брови выдавали вспыхивающие праведным гневом воспоминания о походе в Бурятию.
Неспешно собрались и двинулись в путь. Все старательно соблюдают дистанцию, помня об уже позавчерашнем последствии обгона Спекторовым Манькиной Дымки. Прошли через перевальчик и приближаемся к районному центру Орджоникидзевск. Даже перед посёлком Коля указывал на множество разрытых медведями муравейников. Мохнатые котлеты совершенно обнаглели! В поселке купили мороженое, а некоторые усугубили молочные продукты пивком. В аптечном ларьке скупили все кремы типа «Спасатель» и «Левомеколь». Затарились – и дальше в путь. За посёлком свернули направо, и пошли по проселочной дороге между живописными холмами. «Здесь тоже была деревня», – мрачно заметил Коля. Ехали около часа и остановились на довольно пологом склоне. Метрах в пятидесяти от нас ручей. Расседлались. Поставили палатки. Коля предупредил, чтобы далеко не уходили, так как медведь где-то рядом.
Гигиенист Серёжка на прошлой стоянке помыл голову в холодной речке и теперь шмыгает носом. По причине недомогания спать отправился сразу после ужина. А вчера этот тип обошел свою лошадь прямо за крупом и на мое замечание, что так делать нельзя, заявил: «А я увернусь!». Потрясающая самоуверенность! Противная Манька постоянно сидит на земле без сидушки. Просто поросята!
Довольно холодно. Сидим около костра и слушаем рассказ Николая о службе в пограничниках на Сахалине. Данька пристает к нему с вопросами про РПГ, «калаши» и прочее.
Базулин-младший: «Не про РПГ, а про ПКС – пулемет Калашникова станковый. 7,62-мм пулемёт Калашникова (ПК) — пулемёт, разработанный Михаилом Тимофеевичем Калашниковым в качестве замены пулемёту ДПМ. ПК был принят на вооружение Советской Армии в 1961 году, и уже через несколько лет начал поставляться за границу в дружественные СССР государства. Он применялся почти во всех войнах и вооружённых конфликтах второй половины XX века. ПК — ручной пулемёт с сошками, а его модификация, предназначенная для стрельбы с треноги, получила обозначение ПКС (станковый). В 1969 году появилась новая модель меньшей массы и более простая в эксплуатации — ПКМ. Был разработан также танковый пулемёт ПКТ, оборудованный электроспуском. Он может устанавливаться не только на танках, но и на других боевых бронированных машинах.
Тактико-технические характеристики:
Масса (кг) – 9,0
Масса ствола (кг) – 2,6
Длина (мм) – 1173
Длина ствола без пламегасителя (мм) – 605
Начальная скорость пули (м/с) – 825
Скорострельность (выстрелов в минуту) – 650
Масса: лента 100, 200 или 250 патронов – 3,9/8,0/-»
Часа за три проехали только километров пятнадцать. Не густо, но учитывая ещё не полностью оправившегося от ляга Спекторова нормально!
07 августа 2010 года, суббота
Ночь прошла в постоянной борьбе со сползанием в палатке, поставленной на склоне холма. Коля встал в 900, а мы со Спекторовым еще 30 минут точили лясы, не спеша одеваясь. Так как сегодня должны пройти около 30 километров, то решили откушать на завтрак чай с бутербродами, без всяких гастрономических изысков в виде каш. Это привело к необыкновенно раннему выходу на нитку маршрута. Через лесной перевал пошли к посёлку Подвинск. Увы, в этом году начались вырубки и мы шли не по лесной тропе, а по раскатанной тракторами дороге. Встретили две группы лесорубов, и вышли к деревне Подвинск.
С этого момента группа пошла по относительно оживленной дороге вдоль реки Сарала. Дождей не было уже несколько дней, и проезд каждой машины сопровождался длинным шлейфом мелкой белой пыли. Довольно безрадостная часть маршрута – щебеночная дорога, по которой лошадям довольно некомфортно идти, пожухлая трава покрытая пылью, так что лошади не особо её и едят. По ущелью потянуло холодным ветром и скоро мы увидели на северных склонах гор снежные языки. Вся долина была перекопана ещё в Советское время золотодобытчиками и на одном пруде, возникшем по указанной причине, в 1500 мы остановились на обеденный перекус. Лошадей расседлали. Спекторов, Оля и Наталья искупались в пруду. Вскипятили чай. Спекторов подвиг всех на троекратное исполнение тоста за погоду и над горами, куда мы идем, появилось голубое небо. Господи, если бы с погодой было так просто, то в России был бы климат райского сада.
Базулин-младший: «А после твоей реплики ты еще возмущаешься, что русских считают пьяницами, хотя сам так считаешь!»
Когда я стал отвязывать своего Джоя и встал перед ним на колени, то он начал слегка покусывать мою спину. По мнению Коли, это признак хорошего отношения лошади к всаднику. В 1730 пошли дальше и почти что сразу прошли через посёлок Главстан. Увы, еще одна разрушенная деревня. А скоро дошли и до поселка Приисковый, где только-только восстановили шахту и готовят обогащенную руду для добычи золота. Очень тяжелое впечатление оставляют старые почерневшие дома, несколько убитых кирпичных многоэтажек с пустыми глазницами окон. Какие-то дети с криками: «Немцы! Серега, немцы!», двигались параллельным нам курсом, прыгая по крышам сараев.
Зашли в магазин для закупки всякой лабуды, отоварились и пошли по щебеночной дороге к Ивановским озерам. Серёжка обозвал их Иваньковскими прудами и, как мне кажется, слегка тем самым обидел Николая. На небе низкие тучи, но дождя нет – скорее туман. Мимо проехало несколько машин и мотоциклов.
Базулин-младший: «Хочу отметить, что водители здесь более воспитанные, чем в европейской части России, где каждый водитель, увидев всадников, считает своим долгом нажать на гудок.»
Скоро мы подъехали к поляне с десятком машин и палаток. Как-никак сегодня суббота! Коля повел нас по дороге направо вверх к заповеднику. Около 2000 мы остановились на поляне радом с дорогой, за которой протекает река. Из деревьев здесь только низкорослые березы, да чахлые рябины на склонах, покрытых курумниками. На склоне горы напротив снежники. К кордону заповедника проехали два мотоцикла, и весь вечер мы слышали крики отдыхающих, чего, честно говоря, в этом походе я никак не ожидал!
Евгений Константинович обогатил мои знания русского фольклора следующим шедевром:
Меня милый не узнал,
Пень березовый обнял.
Думал, в кофте розовой,
А это пень березовый.
Я ужасно хохотался, как из-за дивной поэтической конструкции, так и из-за возникших в моем сознании образов ЕГО и ЕЁ. Впрочем, может не смеяться надо, а плакать!
Смотрели и радовались тому, как Тамерлан, сын Джулии, носился по полю, брыкая воздух, становясь на дыбы. Иногда у него подкашивались задние ноги, и он падал. Вот уж жеребячье воплощение щенячьего восторга. Разошлись спать в 2300 после ужина с очень вкусным гороховым супом Наташиного исполнения. Дождя пока нет, но облака спустились практически до нас. Сыро. Довольно сильный ветер.
Сегодня проехали около тридцати километров за шесть часов. Скорее скучно, чем утомительно. Спекторов со своей коленкой пришел в норму и вполне бодро восседал на своем Кильпаре2.
08 августа 2010 года, воскресенье
Спалось просто дивно, так как, то ли благодаря Спекторову, то ли вопреки Спекторову, была выбрана ровная площадка для палатки. Ночной дождь убаюкивал туристов. Но под утро на стоянке метрах в ста от нас, стали заводить мотор мотоцикла, и сладчайший утренний сон был нарушен. Впрочем, Спекторов всю ночь отпугивал сон от товарищей по палатке, своим раскатистым храпом. Как только расцвело, Евгений Константинович принялся гундеть, что он уже проснулся, что уже не хочет спать, что было бы хорошо позавтракать и прочее, прочее. Короче, утром поспать мне не удалось. Около 900 мы выползли из палатки. Все вокруг в тумане, где солнце – непонятно, трава мокрая. Наташа безуспешно пытается разжечь костер. При виде этих безрезультатных попыток Спекторов заявил, что сейчас он мастерски разведет огонь. Оторвав от березы кору и улегшись перед костровищем в позе олимпийского бога, Спекторов начал переводить бересту и газ от зажигалки. Результат нулевой. «Ну, тогда я берусь за дело всерьез!», – прорычал Спекторов и, не меняя позы, принялся комбинировать ворохом из обгорелых сучков. Глядя на это дело «в древнерусской тоске», я сначала принес мокроватые веточки пихты для розжига, затем разрубил рябиновое полено и стал сухие щепки из его сердцевины передавать Спекторову. Дело пошло на лад! Но неверное пламя было готово вот-вот погаснуть. Я предложил раздуть огонь сидушкой. Спекторов, приподняв брови в лёгком недоумении от моего дилетантского совета, склонился над костром и стал нежно дуть в него, как в ушко любимой женщины. Я не знаю, сколько времени продолжалось бы эпопея по разжиганию костра, но из палатки выскочил Сережка и, никого не слушая, сидушкой довел костер до кондиции. Как Сережка напоминает мне Грекуя! Даже берёт оторопь! Та же энергия, тот же оптимизм, та же маниакальная приверженность идеям, иногда сомнительным. Последнее меня несколько настораживает. Его безапелляционные заявления, что он увернется от копыт лягающейся лошади, может привести к непредсказуемым последствиям.
Желающие дохлебали вчерашний гороховый суп, попили чайку-кофейку и в 1300 взгромоздились в сёдла. По-прежнему стоит густой туман, и, похоже, он не собирается рассеиваться. Проходим, по словам Коли, над Ивановскими озерами, но ничего, кроме тумана не видно. Только по тому, что исчезли чахлые деревья, можно понять, что мы вышли на гольцы. Коля расстроен от того, что туман всё застил, и кроме дороги и двух всадников спереди или сзади ничего не видно.
Перевалили через перевал, встретив два УАЗика с егерями, и двинулись к речке Избассы. Спускались, ведя лошадей под уздцы, отчего у всех промокли ноги. Езда в тумане породила в воспалённых умах туристов следующие шедевры рифмоплётства:
«Как у речки Избассы
Я порвал себе трусы!»
С шизофриничным упорством рифма «трусы» и «колбасы» обсасывалась обалдевшими туристами более часа.
В 1500 Коля дал команду разбить лагерь, так как завтра в посёлок Приисковый для нас должны привезти еду. Туман все не уходит! Но скоро ветер поменялся на южный. Тучи поднялись, и мы увидели, что находимся в широкой долине между горами, среди которых самая высокая Бобровая. Спекторов принялся усиленно улучшать погоду, но около 1800 ливанул сильнейший ливень, от которого весь Избасс вспухнул и пожелтел. Сверкали молнии и гремели громы. Сережка, лежа под тентом, ликовал и пытался запечатлеть буйство стихии на фотоаппарат. Только около 2100 ливень угомонился и, возможно, завтра погода улучшится. Как говориться, дай Бог! У костра сушим мокрую обувь.
Сегодня за два часа прошли десять километров. Может, завтра пройдем больше!
09 августа 2010 года, понедельник
Ночью шел дождь, но утором небо было высоким и в голубых проплешинах. Перед нами раскинулась долина, иссечённая ручейками и утыканная чахлыми деревцами. Встали мы в 9 часов, а вышли в 1230, что говорит о возросшем мастерстве туристов. Пошли в обратном направлении, но теперь, в отличие от вчерашнего дня, идем и смотрим во все стороны, любуясь долами и горами. В долине пасется около пятисот лошадей. Пастухи как раз перегоняли их мимо нас. Признаться, движение этой огромной массы коней, ведомой могучими жеребцами, вызвало чувство опасности. Оля стала нервничать, и это передалось её лошадке Бурке. Коле даже пришлось прикрикнуть на них: «Не очкуйте!». Немного всё это напоминает Дархатскую котловину в миниатюре, которую я посетил в Монголии.
Не доходя до перевала, свернули направо, слезли с лошадей и пешком дошли до места дивной красоты. Снизу Ивановские озера, а справа гора Бобровая. Сережка захотел взобраться на Бобровую, и я решил составить ему компанию. Отчасти из-за боязни, как бы чего этот тип не натворил: «А я увернусь!», не выходит у меня из головы, а во-вторых, и самому интересно. Довольно быстро – минут за 30 с высоты 1450 метров добрались до вершины высотой 1700 метров. Вид с горы сногсшибательный – видны долины, вершины гор Кузнецкого Алатау, видно место нашей предпоследней стоянки, Ивановские озера. Красота! Вниз сбежали минут за 15. Вернулись к лошадям. Проклятье, я сбил левую ногу. Взлезли на лошадей и вниз с перевала по вчерашней дороге. Оказалось, что перевал довольно крутой, а вчера из-за тумана мы это даже не заметили. Вниз вели лошадей под уздцы. Дошли до места, где отдыхающие устраивают стойбище у Ивановских озёр. Сюда должна подъехать машина и привезти нам еду. Скоро на белой «Волге» подвезли новую порцию провианта. После разгрузки машины все, кроме Наташи, которая осталась сторожить экспедиционный скарб, отправились на лошадях к Ивановским озерам.
Грустное зрелище. Весь лес до нижнего озера исполосован множеством автомобильных грунтовых дорог. К счастью, до верхнего озера можно добраться только пешком по довольно крутой тропе, и машин там нет. Я, Сережка, Манька и Данька помчались на верхнее озеро. Из него в нижнее озеро низвергается водопад высотой метров 50. Очень красиво! В верхнем озере окунулись с головой. Когда возвращались, встретили две «Нивы» едущие к нижнему озеру. Вернулись к Наташе около 2000, распихали по арчимакам еду и пошли на стоянку, где были позавчера. Коля ведёт лошадь под уздцы, так как она хромает, у неё натёрта холка и гноится глаз. Бедная животина! Иришки на тебя нет! Около 2100 мы добрались до нашей позавчерашней стоянки. Разбили палатки, натянули тент. Коля и Спекторов насобирали грибов и решили варить из них суп, который поспел только к полуночи. Пошел дождь, и все сгрудились под тентом, наворачивая дивный грибной супчик. Разошлись по палаткам в час ночи.
Очень интересный день. Ивановские озера видели как сверху, так и снизу. Искупались в верхнем озере.
10 августа 2010 года, вторник
Сплю без вкладыша. А если повернуться спиной к Даньке, то очень даже хорошо спится, так как от его тщедушного организмика исходит благодатное тепло. Встали в 930. Туман, как позавчера. На завтрак макароны с тушенкой, нарезка, сыр, сало, помидоры и огурцы. Да, чуть не забыл, еще яблоки и мандарины! Спекторов какой-то вялый, поглаживает коленку и жалуется, что она у него синяя. На поляне довольно много черничных кустов и можно собрать прилично ягод. Так что желающие могли украсить свой завтрак десертом из черники.
Машка – вредная девчонка. Все время ходит в мокрых кедах и, похоже, что другой обувки у нее нет. Вот кончится поход – я наругаю штучку!
Собрались и вышли на маршрут в 1330. Перешли речку и, ведя лошадей под уздцы, пошли вверх на седловину. Лес отступил, и мы вышли на гольцы. Нам открылись восхитительные виды. Сзади Ивановские озера, будто бы объятые медведем, голова которому – гора Бобровая. Слева кряжи Кузнецкого Алатау под облачным небом. Справа гора Малый Арарат, на седловину которой мы сейчас поднимаемся. О человеке напоминает ретрансляционная вышка рядом с вершиной горы Большой Арарат, да шурфы на седловине, оставленные много лет тому назад, геологами которые искали золото.
Коля решил идти по лесу вдоль реки левая Сарала. В местах, где мы идем, машины не ездили лет десять. Коля идет вперед, ведя под уздцы занемогшего Орлика, у которого вылезло бельмо, хромает задняя нога, и мокнет рана на спине от укуса жеребца. Места дикие. Коля говорит, что мы идем по дороге, но я об этом догадываюсь с трудом. Прошли симпатичную поляну, на которой Коля предложил разбить лагерь, но мы высказали пожелание идти дальше. Дорога пересекала ручей и потерялась… Тут же мы уперлись в болото со свежим медвежьим следом. Обошли болото по верху и идем дальше. Новое верховое болото оказалось серьезным препятствием. Я слез с Джойчика. Лошади боятся чёрной болотной жижи, и мой Джой судорожно пытаясь выдернуть ноги, задёргался, стукнул меня копытом и сбил в грязь. Коля велел всем спешиться и сам провёл всех лошадей через болото. Наконец препятствие преодолено, и мы идём лесом дальше. Но метров через триста мы опять упёрлись в болото. Коля велел нам ждать его, а сам пошел на разведку. Минут через сорок он вернулся и решил возвратиться на предложенную ранее стоянку. Пошел дождь. Но мы быстро добрались до поляны, и уже в 2000 был натянут тент и разведен большой костер. Благо полно сухих дров. Повечеряли и дивно просушились у жаркого костра.
Были в пути около 7 часов и прошли километров двадцать по тайге, практически по бездорожью. Вчерашний и сегодняшний день – этоапофеоз похода.
11 августа 2010 года, среда
Ночью было довольно холодно. Я спал без вкладыша, но привалившись спиной к жалкому Данькиному тельцу (Базулин-младший: «Shit! I fell so dumb») чувствовал себя довольно комфортно. Выдрыхшийся Спекторов уже в восемь часов начал кряхтеть, кхекать, что-то бормотать и, наступая на меня и Даньку, покинул палатку.
Позавтракали гречневой кашкой с тушенкой и прочее, прочее... Евгений Константинович, насытившись как клещ, отвалился от стола и покойникоподобно лежал на коврике минут десять, напитываясь силой пищи. Коля отправился на разведку на противоположный берег для поиска дороги к Подвинску. Остальные экспедицианы вяло собирались. Вернувшись, Коля сообщил нам, что дорога заканчивается у домика, где орехуют мужики и мы возвращаемся назад к большому Арарату, чтобы там попытаться выйти к левой Сарале. Вышли в 1330 и идем по старому пути. Когда проходим под снежником, нас ощутимо обдаёт холодом.
У развилки дорог Коля решает идти не влево, так как эта дорога к телебашне, а вправо, полагая, что мы сразу выйдем к посёлку с поэтическим названием Главбаза. Идем по поганой дороге из битого камня. Бедные лошади! Гора Арарат, как волшебные камни из сказки «Урфин Джюс и его деревянные солдаты», никак не отпускает нас, так что родился фантастический по своему внутреннему напряжению стих:
На вершине Арарат
Конный дал дуба отряд.
Базулин-младший: «Цитирую Е.К.С:
Как-то раз дегенерат
Полез на гору Арарат,
И он был совсем не рад,
Так как там не растет виноград.»
Вся гора изуродована геологами – брали породу для анализа на содержание золота. В 1730 пришли в на окраину посёлка Приисковый. Так как много вели лошадей под уздцы, то все подустали. Перекусили и в 1845 по коням. Коля решил по дороге идти до посёлка Главстан, а там свернуть влево и уже тайгой дойти по Подвинска. Проходя через Приисковый и глядя на лица встречающихся людей, я не мог удержаться от мысли, что я вижу лица деградирующих людей. Мне стало страшно! Впрочем, если продолжить эту фрактальную аналогию дальше, то и моё лицо в глазах продвинутого в духовном смысле человека может вызвать чувство беспокойства и сожаления. Наконец доехали до Главстана и свернули налево, за строящуюся гостиницу.
В 1920 разбили лагерь, забодяжили дивный гороховый суп и на боковую.
Сегодня был бестолковый день. Часть пути была неважнецкой – это дорога по Приисковому и по шоссе до Главстана. Ехали часовпять, и проехали километров двадцать.
12 августа 2010 года, пятница
Ночь была довольно прохладная. Место для палатки выбрали неровное, но все бугры оказались расположены так удачно, что спать было удобно. Впервые за несколько дней утро было солнечным.
Коленка Спекторова местами пожелтела, местами почернела, и служит объектом добродушных шуток товарищей (Базулин-младший: Ага, типа как «Нога скоро отвалится»). Ну как тут не вспомнить описание солдатского фронтового юмора в книге «На западном фронте без перемен». Спекторов жалуется, что сегодня коленка болит особенно сильно. Возможно причина в том, что вчера довольно долго вели лошадей под уздцы. Наконец, упрямец взял у Маньки мазь для натирания лошадей, намазал болящую коленку и теперь ходит довольный и веселый. Впрочем, может быть дело совсем в другом…
Вышли в 1300. Надо отметить, что подъём в 9-10 часов – довольно приятная традиция нашего похода. Помниться, что в походе по Ивановской области, мы иногда, вставали в 5 часов утра. Коля решил идти тайгой к реке Левая Сарала, чтобы по ней выйти к Подвинску. Дорога не известная и даже наличие GPS не гарантирует прибытие к намеченной точке сегодня вечером.
Перешли ручей и почти сразу вышли на заброшенную дорогу, которая привела нас к заросшим покосным лужкам. Слева от нас виднеется малый Арарат. Скоро мы увидели, что по дороге было довольно интенсивное движение на автомобилях. Коля недоумевает, зачем тут ездило столько машин. Ответ пришел сам собой, когда дорога кончилась в зарослях кислицы, так здесь называется смородина и жимолость, на машинах сюда ездят собирать ягоды! Вернулись чуть назад, и поехали по дороге ниже. И вот тебе раз, через километр дорога растворилась в чаще леса. После недолгих раздумий и, желая потрафить туристам, Коля решил по тайге двигаться к левой Сарале. С малого Арарата натянуло дождевую тучу, и нас окропил получасовой дождик, отчего ноги стали мокрые, так как трава достаёт до колена сидящему на лошади всаднику. Стали забирать вверх на склон в надежде там найти дорогу. Всё говорит о близости медведя – объеденные кусты смородины, коридоры в траве, лёжки. Коля на всякий случай даже расчехлил ружье. Один раз показалось, что вышли на дорогу, но, увы, только показалось! Не найдя признаков дороги, сменили концепцию и теперь идем по дикому лесу вниз к реке. Я иду вторым – передо мной Коля ведет под уздцы Орлика. Орясина орешника попала Орлику под арчимак, и когда Орлик проехал дальше, орясина резко выпрямилась и звезданула мне в лоб. Было слишком мало времени, чтобы исполнить технически сложный прием «воздушная плоть». Поэтому, пришлось блокировать удар левой бровью. Говоря проще получил по морде палкой! Самое удивительное, что очки целые. Коля нашёл старые затешины, которыми раньше охотники помечали тропы, и старается идти, не теряя их из виду.
И вот, ура, мы вышли к левой Сарале. Дороги практически нет, и мы идем за Колей по дремучему лесу. Переходим с одного берега на другой в поисках какой-нибудь завалящей дороги. Идти довольно сложно, так как все больше и больше встречается поваленных деревьев, много сплетенных ветвей, хватающих нас за куртки и арчимаки. Дождя нет, но ноги мокрые. Наткнулись на хибарку рыбаков, за которой увидели дорогу. Как все обрадовались! Но это оказалась не дорога! А солнце все ниже и ниже! И вот после болтания с одного берега реки на другой, после продирания через лесную чащобу, мы таки наткнулись на заброшенную дорогу. Идти стало намного проще. Около 2100 километра за четыре до Подвинска прямо на дороге устроили привал. Лошадкам еды мало, но зато для нас много дров. Развели большой костёр и провели около него дивный вечер.
Ольга, а я думаю, ей лет 35, зовет меня Евгений Геннадиевич, а Сережка к ней обращается на ты. Во как!
День замечательный – за восемь часов прошли километров двадцать пять. Пожалуй, это был самый интересный день.
13 августа 2010 года, пятница
А вот сегодня скучный день, в сравнении с предыдущим. Вышли в 1300 и минут через сорок дошли до Подвинска (Преисподнинск – не смог удержаться я). Прошли мимо места нашей четвертой стоянки и на этом же лужке перекусили с 1600 до 1700. Вошли в Орджоникидзевск с противоположной предыдущему заходу стороны. Ну, конечно же, прямиком проследовали до магазина, и Данька с Манькой, которые пять дней ныли, что хотят какао, купили этот божественный напиток. Оля и Спекторов купили пиво. У магазина к нашим лошадям стали пристали местные жеребцы. Надо отметить, что они были ужасающих размеров, свирепо ржали и зверски косили на нас налитыми кровью фиолетовыми глазами. Наш жеребёнок Тимик, он же Тамерлан, сын Джулии, на которой едет Сережка, проявил себя настоящим бойцом, так как бесстрашно лягнул чужака. А может и полным идиотом! Джой со мной в седле пытается вступить в бой с незнакомцем, но я, к счастью для чужака, а скорее всего для себя, удержал свою свирепую лошадь.
Когда подходили к мосту через все ту же Саралу, мимо нас не снижая скорости, промчался «КамАЗ» и мой Джойчик занервничал, когда эта громада на полном ходу промчалась мимо нас. А на мосту, не смотря на мои знаки сбавить скорость, мимо нас пронёсся еще один «КамАЗ» и перепуганный Джой, увлекая за собой Манькину Дымку, пустился наутёк. Но был остановлен железной рукой всадника. От возмущения я даже пустил вслед «КамАЗу» матерную фразу.
Базулин-младший: «Ты забыл отметить то, что Николай сказал, что эти мужики на «КамАЗе» возили золото. На самом деле пустяк – килограмм 5, не больше. И еще то, что навстречу нам ехал мотоциклист, и, увидев нас, остановился посреди моста, закурил и не ехал, пока мы не прошли мост. Просто поражаешься, какие люди разные.»
Спекторов напился пива и принялся рассуждать с Колей о событиях 1991 и 1993 годов. Я ехал и старался отвлечься от этого разговора, ибо он довольно беспредметный, особенно сейчас в походе. Чуткий Спекторов заметил мою отрешённость, понял причину и даже извинился за то, что затеял этот бессмысленный разговор.
После Орджоникидзевского идем по дороге к прииску «Звездочка». Дорога поганая, вокруг лес молодой невысокий лес – место довольно безрадостное. В 2100 встали на ночлег.
Данька себя плохо чувствует – болит живот и бедалагу несёт, и не только река времени. Кстати, несколько дней тому назад аналогично занемогла Наташа. Может подтухли наши мясные запасы?
За семь часов прошли около тридцати километров. Сегодня впервые за семь дней были совершенно сухие ноги.
14 августа 2010 года, суббота
Ночью шел дождь. Встали пораньше, в восемь часов, так как сегодня нужно дойти до урочища Бабки Софьи, а это около сорока километров. Сережка, который вечером отказался натягивать тент, мотивируя это тем, что дождя не будет, боится, что я накачу на него баллон. Но я это делать не стал. Во-первых, нет серьёзной причины, а во-вторых, Сережка сам был явно огорчен тем, что не послушался меня и поленился ставить тент. Палатки свернули мокрыми и изнутри и снаружи.
Собрались нереально быстро, и вышли в 1030. Погода не радует и Коля, что бы подбодрить туристов, научил нас поговорке с подковыркой: «Возле ямы холм с кулями, выйду на холм куль поправлю». Очень смешно получается, особливо, если поговорка будет произноситься людьми с заплетающимися языками. Немного прошли по дороге на рудник «Звёздочка» и свернули на заброшенную дорогу. Идём к реке Юзик. Трава высотой с лошадь. Вокруг дикий, хоть и новый лес. Несколько раз Коля терял дорогу, и мы ждали, спешившись, пока он ее отыщет. Шли очень интересными местами, но GPS-ники всё время каркали, что мы идем не к Юзику. И вот наступил момент, когда дорога потерялась совсем. Коля решил чуть вернуться и пойти к ручью Кедровка, который впадает в Юзик, что мы и сделали. Дорога, покрытая мелкими камнями, для лошадей мучительна. На одном из поворотов Коля тормознул нас и сказал, что видел медведя, стоящего на дороге на задних лапах и прислушивающегося к шуму, исходящему от нас. Наконец, в 1700 дошли до Юзика, где у моста искупались и перекусили. При виде бурных струй реки, в которой резвились огромных размеров рыбины, Спекторов расчехлил свою удочку и с моста стал забрасывать в реку рыболовный крючок. Но неугомонный Серёжка, обуреваемый очередной маниакальной идеей, принялся бросать в реку булыжники и валуны, пытаясь сфотографировать брызги которые они в изобилии порождали, бултыхаясь в воду. Спекторов неодобрительно посверкивал глазами на непонятливого Серёжку, но тот продолжал самозабвенно распугивать рыбу. После неудачной рыбалки двинулись дальше в 1830. Ушли вправо от реки и идём длинным тягуном над ключом Миткалевый. Встретился УАЗик с егерями, которого мой Джой, психологически травмированный встречей с «КамАЗом», испугался и принялся прыгать, как угорелый. Дошли до перевала. Стоим на нём и озираем невысокие горы. Перед нами лесная долина, в которой течёт река Береш, справа хребет Березовый. Коля решил идти до стоянки Сухой Береш. Идём по дороге заросшей травой. И тут сухому сосновому сучку случись упереться в мой арчимак и с громким хрустом треснуть! Нервический Джой в испуге бросился черт знает куда! Я едва удержался в седле. Был момент, когда я подумал, что может стоит свалиться на землю, но всё обошлось.
Манька и Данька довольно легко переносят походные лишения. Едем долго, все устали, но дети играют в какую-то игру, о чём-то болтают и их голоса весело звенят в сгущающихся сумерках. И вот в 2120 еще засветло мы вышли на поляну Сухой Береш. Интересно, что такое Мокрый Береш? Место довольно мрачное – ости горелого леса, высокая мокрая трава и молодой тоскливый берёзовый лесок.
У Даньки продолжаются проблемы с животом и мальчишка переживает. Вбил себе в голову, что «Пепси» останавливает обезвоживающие организма.
Сегодня за девять часов прошли километров сорок. Неплохо!
15 августа 2010 года, воскресенье
Всю ночь и всё утро идет дождь. Так как сегодня большой переход, то на восемь часов назначен подъём, но из-за дождя все лежат в теплых, сухих палатках и лениво переговариваются. Из палатки Сережки и Машки доносится заливистый смех. Подъем перенесли на 830 и, ура, дождь перестал, и местами даже заголубело небо. Я в том плане, что появились голубые проталинки, а не стаи голубей!
Сережка просится ехать в колонне третьим, чтобы идти перед Спекторовым и не вкушать дым сигарет, который в воздухе, промытым дождём, невыносим. Увы, Спекторов курит каждые 20 минут. Ольга тоже дымит изрядно. Поэтому Данька тоже хочется вперед. Да! Проблема курильщиков назревает. Однако, Сережка, проявил мудрость и терпимость и не стал настаивать на изменении устоявшегося порядка «боевой колонны». Напряжённость в группе сошла на нет.
Коля хотел выйти только с сухомятным перекусом, но решили все-таки забодяжить чай. Перекусили и в 1030 двинулись в свой последний путь. За полчаса поднялись на дорогу, и пошли в долину, где протекает река Никчурюп. Голубые проплешины, которые так радовали нас хмурым утром, пропали. Контуры ближайших сопок потерялись в дождливой мгле. И вот ливанул довольно сильный дождь, который через полчаса сменился нудной моросью. Все небо равномерно серое, ветра нет и, похоже, что это надолго. Ботинки и штаны скоро у всех промокли. Но походники терпеливо плетутся на лошадях друг за другом. Ну вот, можно сказать, что полноценный поход состоялся, хотя лучше бы в последний день иметь хорошую погоду для благостного восприятия финала похода. Похоже, что пока мы были на Ивановских озерах, здесь постоянно шли дожди, отчего на дороге огромные лужи и подзаболоченные участки. Вообще в районе Красноярска холоднее, чем, скажем, в Новосибирске, так как туда приходит тепло из Казахстана. А в Красноярске тепло с юга экранизируется кузнецким Алатау и Алтаем.
До урочища бабки Софьи дошли около 1500. Подул ветерок, дождь перестал. Жизнь налаживается, однако мокрые ноги не дают чувствовать себя комфортно. Но мы все ближе и ближе к завершению похода. И вот в 1930 мы на базе в Сартачуле.
Неплохо в последний день за девять часов проехали около сорока пяти километров.
С удовольствием попарились в баньке, отогревая замерзшие ноги. Затем ужин – вот уж действительно «с утра маковой росинки во рту не было». На ужин подавали суп из косули, молодую картошку с салатом. Внезапно выяснилось, что автобус Шарыпово-Емельяново уходит в 2330 и мы четверо – я, Данька, Сережка и Манька судорожно стали собирать рюкзаки, так как нас до автовокзала должен отвезти Алексей на «Волге-31029». Спекторов и Ольга отбывают в Красноярск завтра.
Приехали, купили билеты. В здании вокзала устроена выпивальня и опять-таки глядя на лица ребят и девчонок и лица пассажиров, первое слово, которое приходит на ум – деградация.
16 августа 2010 года, понедельник
Сзади нас ехала неприятная пара мужчина и женщина. Мужчина однозначно пьян, а женщина? Я не понял, кто они, что они! Все время, пока мы ехали до Назарово, они смотрели по телефону концерт и обсуждали странные интимные семейные связи.
А мы благополучно около четырёх часов ночи добрались до аэродрома Емельяново, покемарили, ожидая посадки на самолёт, и отбыли около девяти часов в Москву.
Ну пора подводить итоги. Поход и природа мне понравились, хотя я был здесь уже второй раз. Стоит отойти от дороги, как сразу начинается тайга с медведями. Очень много мест, где раньше были деревни. Довольно много заброшенных охотничьих троп, отмеченных затешинами на деревьях. Сейчас контраст между тайгой и населенными пунктами возрастает. Число охотников уменьшается, а число браконьеров растет. Конная нагрузка хоть, и мы шли шагом, особенно два последних дня, была вполне приличная. Два дня побродили практически по девственной тайге вокруг горы Арарат, побывали на Ивановских озерах и забежали с Сережкой на гору Бобровая.
Сережка проявил себя молодцом – глядя на него мне иногда мерещился Грекуй, с лошадью освоился быстро и установил с ней хороший контакт. Что напрягало, так это его непоколебимая уверенность, что он увернется от копыт.
Манька – поросенок! Плохо подготовилась к походу. Не взяла непромокаемые штаны и на ногах были только кеды, которые, как известно, является идеальной обувью для мокрого леса. Да всё норовила сидеть на мокрой земле без сидушки. А на мои замечания туманно намекала, что теперь уже всё равно!
Инструктора у нас были замечательные. Коля любит бывать в тайге, не смотря на то, что родился и рос в Белоруссии. Своим учителем и наставником в таёжной жизни считает хакаса Александра Ивановича Коржакова. О нем Коля много рассказывал. Коля лестно отзывался о нашей группе и сказал, что с такими туристами, как мы, он бы все время бродил по тайге. Кстати, в свое время в 16 лет он занял четвертое место на чемпионате СССР по спортивному ориентированию. Сейчас Николаю 37 лет. Он депутат местной думы. Огромный интерес у Николая к истории, которую он хорошо знает. У Наташи 10-и диоптрийная близорукость, и она ещё, вдобавок, забыла контактные линзы на базе.
Про Олю мало что могу сказать – я практически не общался с ней. Она из Нижнего Новгорода, служит на таможне. Много курит и не прочь приложиться к пивку с водочкой. Думаю, что не замужем и не имеет детей. Но турист она опытный.
Я меня с лошадкой Джоем было хорошее взаимопонимание, во всяком случае, мне так кажется. Маршрут был интересный, атмосфера в группе товарищеская. Можно смело утверждать хороший получился поход!
При посадке самолет довольно сильно болтало, самолёт сделал несколько кругов около аэродрома и пассажиры заметно очканули, если воспользоваться термином Николая. Многие начали активно потеть и обмахиваться, как веерами, «памятками» по безопасности. Однако посадка прошла без сучка и задоринки!
Ну вот! Еще один поход закончен. Поговорили с Колей о возможной организации байдарочного похода на Плато Путорано. Может что-то и срастётся на следующий год! А что касается этих место, то кто знает, может быть в эти края судьба приведёт меня еще раз! И может быть с Ксюшкой.
1 Цитата из фильма «Здравствуйте, я ваша тётя»
2 Это уже по возвращении в Москву, выяснилось, что с коленкой у Спекторова проблемы, и в сентябре ему сделали операцию под общим наркозом. И даже сейчас по прошествии практически трех месяцев коленка Спекторова так и не пришла в норму!
