Человек и лошадь часто воспринимаются как единое нерасчленимое целое. Кентавры у греков, китоврасы у славян. Воплощение мудрости и силы, соединение того лучшего, что есть у человека и лошади. Прошло время, когда отдать «полцарства за коня» было энергичным управленческим решением. Но и сейчас, в эпоху цифровых технологий и расщепленных ядер, лошадь служит человеку. Или человек ей прислуживает?
(Лошади не могут быть смешными. Вот кошки и собаки, особенно в мелко-пакостном возрасте, забавны. Еще очень смешное животное - еж. В телевизоре передачи про «крылья-ноги-хвосты», по-моему, единственные, когда можно от души посмеяться. Но появление лошади в кадре погружает тебя в поэтически-восторженный транс. А всего-то: пасется мирно коняшка в тумане, умиротворенно потряхивая шелковой гривой. Следишь с замиранием сердца за плавными переливами линий. Боишься спугнуть.
Точно так завораживают лебеди, восход солнца и падающий снег. Нет, это не вдохновение лирика, жаждущего втиснуть свое мироощущение в рифму. Хотя, ей-богу, на всем лошадином роде клеймо Пегаса! А вдох-новение, задержка дыхания на «остановись, мгновение, ты прекрасно»...Выдох! И топаешь дальше прозой жизни, несмешная правда которой в том, что лошадиный удел - ярмо и мясная лавка. А если седло - повезло.
Место под солнцем
Правда о лошадиной жизни мне открылась с подачи друзей из Шарыпова, Наташи и Николая, занимающихся организацией и проведением конных туров по тайге и окрестным озерам. За три года они сводили около 30 групп. 13 основном это красноярцы и москвичи, у которых наибольшей популярностью пользуется экстремальный тур по нехоженым маршрутам «Иван Сусанин». Когда при нашем знакомстве я выплеснула свой поэтический пафос, Коля рассмеялся. Без всякой горечи. Такова жизнь. В их табуне есть лошади, которых выкупили у прежних хозяев по цене как за мясо. Им бы и стали.
Нынешним сентябрем, когда после долгих уговоров Коля взял меня с группой в трехдневный поход, он указал среди прочих на одну такую лошадку. Приземистая, по хорошо сложенная, с глазами лани и черной как ночь гривой, монголка Майя признает единственный способ существования - галоп, в котором она разгоняется до 80 км в час! Когда в походе приходится стоять и ждать кого-нибудь из туристов, а удержать Маню в поводьях неимоверно сложно, приходится водить ее хороводом, натягивая один повод на себя. Но удивительная Маня и на 2-метрововом радиусе сохраняет свой галоп!
В табуне она даже самую первую и самую старшую, Машу, подавила своей индивидуальностью. II та очень переживает, что ее авторитет пошатнулся. Маша мудра такой деревенской, житейской мудростью. Всегда знает, как добиться своего, - где лаской, где упрямством, где копытом. Она сменила множество хозяев, вообще лошадь с богатым жизненным опытом.
Главное преимущество конных походов - мир у твоих ног
А вот рыжая трехлетка Находка в прямом смысле сама нашлась. Прибилась к табуну и наотрез отказалась возвращаться к прежнему хозяину. Он ее и к машине привязывал, чтобы отбуксировать в родное стойло, - упиралась всеми копытами. От какой такой жизни?
Всего на таежном ранчо 20 лошадей, к весне ожидается прибавление почти вполовину. Но жеребят еще вырастить и объездить нужно. А по ток желающих экстремального отдыха не прекращается даже в зимний сезон. Поэтому табун пополняется взрослыми новичками.
На коне как на войне
Первое знакомство с лошадью, как правило, оканчивается курьезом. Пусть сами-то лошади и не смешны, но в своеобразном чувстве юмора им не откажешь. Любимая лошадиная шутка - надуть бока, если подпругу затягивает новичок. А когда он усядется в седле и примет горделивую позу Петра, резко выпустить воздух. Никому еще не удавалось, совершая комичное сальто, заглянуть в морду лошади. Без сомненья, она смеется.
Трепетная шоколадная Машенька через грязь всегда переходит брезгливо, на цыпочках, только бы не замарать копытца. Но это без седока! Заседланная Машенька ведет себя иначе. II как разыграет нечаянность происшествия! Пока ты, весь чумазый, отплевываешься ругательствами, она сочувственно качает головой, дескать, оступилась вот, а самой-то как неприятно.
Не отказывает себе в удовольствии искупать всадника и Бурка. Делает вид, что пора бы напиться, и заставляет всадника отпустить поводья, а сам косит глазом, поджидая, когда доверчивый седок отвлечется. Тогда он быстро ложится в лужу и переваливается па бок. Водицы испить придется даже тому, кто жажды не испытывал.
Колю в его первый верховой опыт лошадь укусила. После чего одиннадцатилетний мальчик расстался с детской мечтой стать историком или археологом и посвятил свою жизнь лошадям. Наверно, укус был волшебный.
В первый раз ничего понять не успеваешь. Человеку, в отличие от лошади, нужно время. Им-то через пять минут все про нас ясно. Как ни храбрись, лошадь почувствует, что трусишь. Действительно ты добр или просто слаб. Пытаешься проверить себя или злобность - свойство твоей натуры. Проверив на «слабо», лошадь может подчиниться и субтильной девушке, а сильного на вид, но сдрейфившего мужчину может воспринимать как ничто. К концу первого дня похода тебе самому все про себя ясно.
А к вечеру следующего, если не просидел два дня, как пассажир в такси, если удалось понять лошадь, научиться отодвигать страх, мгновенно оценивать обстановку и действовать оптимально, то с удивлением и гордостью обнаруживаешь, как махина в полтонны весом, которая в десятки раз тебя сильней, тебе подчиняется! Птицей взлетаешь в седло и уже не представляешь, как можно доверить кому-то седлать, подтягивать подпругу и привязывать на стоянках своего коня, а главное - можешь общаться с другим существом и ловить новые ощущения охапками. Ведь лошадь столько всего чует, чего человеку, обделенному природой, не дано, или он, обделяя сам себя, не замечает.
Убежать от суеты
Главное преимущество перед пешими походами - мир у твоих ног, а не ты у своих. В городе мы все время куда-то торопимся, бежим, замечая разве что три одинаковые цифры на номерах проезжающих мимо машин. Выше наш взгляд не поднимается. И избавиться от этой привычки не всем удается. С суровой решительностью обитателей автобусной остановки в утренний час пик туристы трамбуют палатки и рюкзаки, покидая очередную стоянку. Только вперед! Поставят перед собой цель, где будет следующая гречка с тушенкой, и чешут, обливаясь потом под рюкзаками и вцепившись глазами в тропу. На перекур и напиться воды - одна минута, а далее очередная серия «приказано выжить».
Конный поход - это непрерывное созерцание. Можешь вообще бросить повод, лошадь лучше тебя знает, куда идти (кстати, именно так можно выйти из тайги, если заблудился, - бросить поводья). Особенно это актуально в июле, когда в тайге травы стоят выше человеческого роста, и зимой, когда снега по колено. От привычки смотреть вперед и вниз избавляешься быстро. В тайге любой сезон - неповторимый но красоте и ощущениям. Но лучший для конных походов - сентябрь. Летом приходится преодолевать мошкару, зимой - себя.
Группа, с которой: я отправилась в конный маршрут, оказалась удачливой не только на лучший сезон, но и на погоду. За три дня пути ни дождя, ни облачка!
С собакой в седле
Доставшаяся мне лошадь Малышка, как выяснилось, одиночка. Она довольно равнодушна к людям, да и среди лошадей у нее нет друзей, всегда держится в стороне. Про дружбу с собаками, правда, ничего сказано не было. И как раз собака встала между нами. Или села, или легла, да чего только моя Нюра не вытворяла! Всем своим поведением она утверждала свое право на седло и лошадь под ним.
Нюрка на самом деле обладает такими достоинствами, как стойкий характер, веселый нрав и «семь верст дли нее не крюк». И в том кошмаре, который псина устроила мне в первый переход, виновата только я, будучи не в силах расстаться со своим фокстерьером на три дня. Весь первый день я провела, пристроившись копчиком на излучине седла с перерывами на езду стоя. При этом нужно было страховать огрызающуюся на мою заботу собаку, которая вела себя с уверенностью чемпиона по конному спорту. Когда наш отряд переходил на рысь, Нюра взлетала передо мной с развевающимися ушами или, возомнив себя королевских кровей особой, устраивалась как-то подбоченясь и, небрежно цепляясь за гриву только одной! лапой, высокомерно оглядывала эскорт.
Малышка так и не разобрала - кто на ней, собственно, едет. Поэтому ничего хорошего или плохого я о себе не узнала. А Нюрка, понятно, такой цели себе не ставила. Запутали мы лошадь двойственностью нашей натуры, отсутствием твердой руки или лапы. И ночью на первой стоянке она с помощью жеребенка Маугли отвязалась и ушла домой в табун. Все жеребята умеют развязывать веревки и отпускать взрослых лошадей, а Маугли обладает еще и талантом красть вещи. Обнаружить пропажу несложно. Стыренную сумку или дождевик он таскает в зубах. А вот чтобы вернуть, придется побегать...
Сокол, вороной богатырь с белой звездой на лбу, показался нам кораблем после тряски на миниатюрной Малышке. Он не шел. а плыл. Нюра уступила мне в пользование седло, а сама удобно устроилась на могучей шее, свесив по сторонам лапы. Конь был на удивление добродушен и даже заботлив. Вообще-то у него репутация воображалы и гордеца, и слабохарактерного всадника он полностью игнорирует и делает только то, что хочет. В этот раз, слава богу, ничего плохого ему не хотелось. Он чувствовал, если кто-то из нас двоих (понятно, кто чаще) терял равновесие, и едва уловимым движением тут же выправлял центр тяжести.
Если в первый день мы плелись большей частью в хвосте, то сегодня шли в авангарде. Только Дымке Сокол позволял идти впереди себя. Всех других, пытающихся обойти, копытом в бок ставил на место. Белая в звездочках Дымка, без сомненья, самая красивая лошадь в табуне и не терпит конкуренции. И соревнуется она не только с лошадьми - с машинами, снегоходами и велосипедами тоже. В общем, она гонщица.
Вечером у костра спорили о том, что буквально два дня назад было чуждо и не в нашей жизни: на сколько пальцев затягивать подпругу и как держаться в седле на рыси. Периодически кто-нибудь вскакивал и, отломив от булки краюху, со словами «пойду-ка, гляну своего» исчезал в лесу.
Отпуская поводья
В ночь перед возвращением всегда трудно уснуть. И тайга уже не кажется домом, и до дома еще далеко. Мысли о грядущих заботах назойливо одолевают, как будто примеряешь тесную одежду. Содержимое нашей палатки уже погружено в сон. Только Нюрка подняла голову, почувствовав мою бессонницу. И к привычному собачьему «Ничего не понимаю, но люблю», так по-человечески устало, как мне показалось, прибавила: «Давай спать, а?»
Уже через пять минут пощади все ясно про седока
Нащупала в рюкзаке под головой остатки хлеба с ужина и выбралась наружу. Невидимые кони фыркали во мраке сгущающихся деревьев. Сокола найти было нетрудно по белой звездочке на лбу. Благодарно, мягкими губами с руки слопав хлебную корку, он внимательно выслушал мои мысли вслух. В ответ: «Все понимаю. Кроме одного. За что вас любят собаки?»
Автор статьи Наташа Макарова
